Она тяжело дышала. Дорога под ногами превращалась в смесь снега и гравия. С бега Эбби перешла на шаг, перед ней был Т-образный перекресток.
Моук стоял впереди посередине широкой дороги — дороги, покрытой гравием и усиленной вечной мерзлотой, с линией сугробов по обеим сторонам.
Бело-серый пес смотрел на нее, смешно сдвинув брови и высунув язык.
Он вывел ее прямо к трассе.
В кабине грузовика, который их подобрал, неприятно пахло перекисшим сыром и гнилым мясом. Эбби понимала, что нос так реагирует потому, что последние часов шесть она провела на морозном чистом воздухе, но все-таки открыла окно со своей стороны и высунулась наружу.
Моук сидел между ней и водителем и внимательно смотрел на дорогу, будто контролируя водителя, чтобы тот вез их в правильном направлении.
Водитель грузовика по имени Джерри, услышав ее историю о том, что ее снегоход перевернулся, придавив приятеля, тут же пустил ее в кабину.
— Ближайший населенный пункт — Лейкс-Эдж, там помогут.
— У вас есть радио?
— К сожалению, сломалось. Если сейчас попробовать его починить, мы отсюда никогда не выберемся.
Джерри надавил на педали, и машина рванула с места. Он дал Эбби термос с горячим кофе и стопку бутербродов. Горячий напиток согрел изнутри и вернул к жизни. Через некоторое время она даже опустила молнию на куртке и сняла шапку и шарф. Она была рада, что Джерри занят дорогой и не пристает к ней с расспросами. Ей совсем не хотелось говорить. Она ничего не чувствовала внутри, кроме страшной пустоты.
Наконец грузовик ворвался в поселок, Джерри нажал на тормоза у „Северного оленя“, и машина, взвизгнув, встала как вкопанная. Эбби с трудом выбралась наружу, хотела побежать, но тело отказалось повиноваться, и она пошла, шаркая ногами.
Она ввалилась в бар. Там было тепло — весело горел огонь в печи, деревянный пол блестел чистотой. В баре никого не было, кроме огромного эскимоса, потягивавшего кофе за стойкой, и женщины, с которой он разговаривал.
Большой Джо и Диана обернулись на звук.
— Кровь, — сказала Диана встревоженно, — Эбби, у тебя на голове кровь…
Эбби дотронулась до того места, куда Конни ударила ее рукояткой пистолета. На волосах запеклась кровь. Почти в ту же секунду рана начала сильно болеть. Наверное, до этого обезболивающим средством служил холод; холод да сосредоточенность на невероятно важном деле.
Она бросила на пол шапку и шарф.
— Кэл здесь?
Большой Джо поднялся с места:
— Он должен быть сейчас с тобой.
— Значит, он не сумел добраться? — Ее накрыла волна ужаса. — Господи… Нужно ему помочь. И Лизе… У Кэла сотрясение, он, возможно, потерял сознание… потерялся в лесу… а Лиза… с ней очень плохо. Они возле охотничьего дома Флинта.
И тут ее прорвало. Пока она рассказывала, слезы струились по щекам, но она не всхлипывала и не рыдала. Она говорила и говорила, а Диана уже куда-то звонила. Большой Джо все это время заботливо держал ее руки в своих.
— Джо, я хочу вас кое о чем попросить. Чтобы вы сделали это прямо сейчас, пока копы не знают, что я здесь.
Она изложила суть дела, он кивнул и вышел на улицу. У нее было почти непреодолимое желание упасть в кресло у огня и заснуть, но она пока не могла себе этого позволить.
Она оставила Моука в баре и тоже вышла наружу; пересекла парковку и направилась по главной улице в южную часть поселка. Снег таял на глазах, ноги то проваливались в грязь пополам со снегом, то скользили по мокрому льду, то ступали по гравию, напоминая о том, как она чуть не утопила в озере внедорожник Дианы.
Дойдя до взлетно-посадочной полосы, она остановилась. Вдалеке шумел мотор снегохода, где-то над головой каркал ворон — и никаких других звуков. Вокруг не было ни души.
Эбби присела на старую, покрытую ржавчиной бочку из-под масла. Солнце грело настолько хорошо, что она расстегнула молнию до пояса, не переставая думать о том, сколько времени понадобится Джо, чтобы выполнить обещание.
Через полчаса она услыхала рев двигателя. К ней на огромной скорости, разбрасывая в разные стороны щебень и грязь, летела машина. Водитель ударил по тормозам, выскочил из машины и помчался к ней. От волнения лицо его было белым как полотно.
— Она жива?
— Не знаю.
Он поднял глаза к небу, сжав кулаки.
Эбби подошла к Флинту и обняла его. Он ухватился за нее, как утопающий за соломинку. Его трясло как в ознобе.
Она крепко держала его в объятиях. Рассказала, что они должны сделать.
— Мне казалось, ты ненавидишь полеты.
— Не то слово!
За считаные минуты Флинт подготовил вертолет к вылету. Он не уточнил погодные условия, никому не сообщил о полете. Вряд ли его вертолет так быстро взлетал и так быстро летел, как сегодня.
Она все время смотрела вниз, надеясь увидеть Кэла. Снегоход мог врезаться в гигантский сугроб или сорваться в какое-нибудь ущелье, но внизу среди сплошной снежной пустыни кое-где мелькали кусочки мерзлой прошлогодней травы да поблескивали инеем валуны.
Вскоре они уже летели над озером в сторону видневшегося вдалеке моста. Глядя на озеро сверху, она поняла, что Моук выводил ее к трассе кратчайшим путем. Когда она вернется в поселок, она непременно угостит его целой банкой спагетти болоньезе. Это самое меньшее, чего он заслуживает.
Вертолет начал снижаться. Он мог приземлиться только у южной оконечности озера, на покрытом галькой берегу. Эбби осталась у вертолета, а Флинт побежал к машине Конни. Силы у нее иссякли. Она безучастно смотрела ему вслед, прислонив голову к фюзеляжу. Ему понадобилось минут сорок, чтобы принести МЭГ и книги лабораторных исследований, но ей показалось, что прошел месяц.